Toggle navigation
ИМЕНА
ПОРТРЕТЫ
НЕИЗВЕСТНЫЕ ЛИЦА
НЕКРОЛОГИ
АВТОРЫ
НОВОЕ
Назад
14 января 1901 года состоялась его хиротония во епископа Николаевского, викария Самарской епархии, которую совершили: епископ Самарский и Ставропольский Гурий (Буртасовский), епископ Симбирский и Сызранский Никандр (Молчанов), епископ Оренбургский и Уральский Владимир (Соколовский-Автономов) и епископ Чебоксарский Иоанн (Алексеев), викарий Казанской епархии. 7 ноября 1908 года епископ Уральский и Николаевский, викарий Самарской епархии, управляющий единоверческими приходами и монастырями[1]. Член Самарского отдела Императорского православного палестинского общества, председатель епархиального комитета по удовлетворению духовных потребностей переселенцев (1910) и Михаило-Архангельского братства, делегат I Всероссийского единоверческого съезда (1912)[1]. Награждён орденом св. Владимира III (1898) и II степени (1914)[1]. Член Поместного Собора 1917—1918 годов, заместитель председателя XI, член II, III, V, IX, X отделов[1]. В 1918 году был возведён в сан архиепископа. В 1919 году временно управлял Самарской епархией. В январе 1921 года рукоположил в диаконы Иоанна Игошкина (будущего святого Гавриила Мелекесского)[2]. В 1922 году не поддержал обновленческое ВЦУ, однако отказался взять на себя временное управление Саратовской епархией. В «Мемориальной записке» саратовского юриста Александра Соловьёва значилось: «В соседних епархиях из епископов, не признавших „ВЦУ“, остался один епископ Уральский Тихон [Оболенский], живший в Покровске (на другом берегу Волги, против Саратова). Избрали делегатов к нему: о. Павла Соколова от духовенства и меня от мирян, уполномочив нас просить еп[ископа] Тихона [Оболенского] принять на себя управление Саратовской епархией. Мы переехали Волгу и явились к нему на домашнюю квартиру. Были приняты им очень любезно. Мы ему рассказали обо всех наших саратовских делах и убедительно просили его принять временное управление епархией в соответствии с церковными канонами, согласно которым, при невозможности сноситься с высшим церковным управлением, епископы должны принимать управление над соседними, фактически „вдовствующими“ епархиями. На все наши убедительные просьбы еп[ископ] Тихон [Оболенский] ответил решительным отказом. Он сказал нам: „Вы просите, чтобы я сел на горячую сковородку. Я не хочу“. <…> Он вскоре бросил свою епархию и выехал в Москву»[3]. Проживал в Москве без права выезда с осени 1922 года. В июле 1923 вошёл в состав возобновлённого Патриаршего Священного Синода при Патриархе Тихоне[4]. 22 марта 1924 года вместе с ещё двумя членами данного Синода, архиепископами Серафимом (Александровым) и Петром (Полянским), был возведён в митрополичье достоинство[5]. Примерно в то же время Александр Самарин описал архиепископа Тихона как «расслабленного во всех отношениях старика»[6]. 12 апреля 1925 года подписал акт о передаче высшей церковной власти митрополиту Крутицкому Петру (Полянскому). 11 апреля по поводу кончины Патриарха Тихона обновленческий синод во главе с митрополитом Вениамином (Муратовским) выступил с призывом к объединению, которое должно было, по их планам, состояться на третьем Соборе (втором обновленческом) осенью 1925 года. Некоторые церковные деятели высказались за возможность примирения с обновленцами. В числе них был митрополит Тихон (Оболенский) из-за прежних дружественных отношений с председателем обновленческого синода митрополитом Вениамином. Московская паства была встревожена такой позицией митрополита Тихона, для её успокоения на некоторое время удалился из Москвы в свою епархию[7]. В мае совершил паломничество в Саровскую пустынь.
...